Крок

В России принято говорить, что у нас «свой собственный путь развития на ИТ-рынке». Обычно подразумевается, что Россия по-прежнему отстает от западного ИТ-рынка на несколько лет, поэтому до нашей страны некоторые тренды пока еще не доходят в полной мере. Например, в США и странах Европы уже дан курс на сокращение углеродного следа, растет количество адептов ESG-принципов. Так, многие производители презентуют новые линейки серверного оборудования, акцентируя внимание в первую очередь на энергоэффективности систем, а уже потом на производительности.

В России акцент на экологичность, скорее всего, будет нарастать в течение 3-5 следующих лет. Пользователи в нашей стране все еще считают «зеленость» некой маркетинговой приманкой, не имеющей серьезного веса при выборе той или иной технологии. Аудитория мыслит достаточно прагматично. В первую очередь клиентов интересует, насколько экономически оправдан будет переход на новые системы. Собственно, это объединяет российских и западных заказчиков. И те, и другие уходят от выделенных hi-end архитектур под отдельные ИТ-системы и все чаще внедряют стандартизированные x86-платформы, которые можно переиспользовать под другие ИТ- и бизнес-задачи. По той же причине – из-за следования экономически ориентированному подходу – компании во всем мире обращаются к автоматизированным виртуализированным или гиперконвергентным инфраструктурам, ведь ими значительно проще управлять.

Еще одним глобальным трендов считается автоматизация процессов. Это может быть развертывание новых инфраструктур, внесение изменений в них и даже устранение неисправностей без участия ИТ-специалистов. Такой подход в первую очередь высвобождает дорогостоящий человеческий ресурс и позволяет переключиться на более интеллектуальные задачи.

Как уже говорилось, и в России, и на Западе мы видим тренд на более активное использование гиперконвергентных инфраструктур. Это частично перекликается с виртуализацией и автоматизацией, так как основная цель создания подобных сред – ускорение выполнения задач, спускаемых сверху бизнесом при более быстром управлении ИТ с меньшим количеством администраторов. Тренд этот возник из-за того, что ИТ-департаменты стали встраиваться в цепочку добавленной стоимости компаний. Из центра затрат они начали превращаться в подразделение, которое помогает формировать ценность для клиентов за счет быстрой реакции на их запросы.

В свою очередь, потребность в ускорении обработки информации – самого ценного актива современных компаний – вызывает рост спроса на производительные программно-аппаратные комплексы с параллельной обработкой данных. Это те самые суперкомпьютеры, которые сегодня все больше используются для решения конкретных производственных задач и достижения целей в таких отраслях как нефгегаз, тяжелая промышленность и финансы. Растущий спрос на искусственный интеллект также вызван потребностью в быстрой обработке больших массивов информации и выявлению в них закономерностей. Это, в свою очередь, приводит к росту продаж специальных платформ. Чтобы протестировать возможности искусственного интеллекта, клиентам достаточно воспользоваться коробочным решением, которое включает в себя вычислительное оборудование в комплекте с софтом. Но для расчета конкретных бизнес-задач такие пользователи предпочитают все же строить индивидуально спроектированные платформы.

Построение облачных сред – в целом также глобальный тренд, но есть нюансы. В России крупный корпоративный сегмент в основном предпочитает строить частные облачные архитектуры, так как это в полной мере соответствует требованиям к информационной безопасности и сохранности данных. На Западе компании (среди них есть и государственные организации) активнее используют публичные облака, а также создают распределенные среды. Инфраструктура в них строится на основе глобального облака (например, AWS), а на своей территории развертывается его мини-копия для более оперативной обработки информации.

Между тем, для России характерно несколько исключительно локальных трендов, которых не увидишь в странах Запада. Наиболее ярким из них считается уход в импортозамещение. Причем замену иностранного оборудования практикуют не только государственные организации, деятельность которых регулируется законодательством и у которых есть KPI по импортозамещению. Многие коммерческие компании предпочитают создавать вендоронезависимые инфраструктуры, так как не хотят быть привязаны к одному производителю. С помощью открытого ПО они также сокращают лицензионные выплаты и становятся гибче в плане возможностей по внесению изменений в инфраструктуру.

Еще один заметный локальный тренд связан с санкциями по отношению к некоторым производителям серверного и телекоммуникационного оборудования. Они не могут ввозить часть своего оборудования в Россию и ряд других стран. С одной стороны, это уменьшает конкуренцию, что всегда негативно отражается на росте стоимости систем. Но с другой стороны, любые барьеры открывают возможности для новых игроков и способствуют тому, чтобы вендоры локализовали производство и тем самым вносили вклад в национальную экономику.

Автор – Александр Сысоев, руководитель направления вычислительных инфраструктур компании КРОК

Сбои в работе дата-центров происходят в последнее время регулярно, но далеко не все из них попадают в поле зрения общественности. Чаще всего их замечают, если провайдеры не могут устранить последствия длительное время (более одного дня), либо если проблема касается очень большого количества пользователей. Так недавно было с Twitter, а также Facebook, Instagram и WhatsApp. Для этих сервисов недоступность даже в двадцать минут чревата народным негодованием.

Однако пожары все же стоят особняком от прочих инцидентов, вызывающих простой информационных систем. Дело в том, что они случаются достаточно редко, но при этом не остаются незамеченным. Сложно игнорировать, когда полыхает крыша (или здание целиком, как в случае в OVH), прямо на глазах у публики.

В России подобные возгорания тоже случались. Во всех случаях они были связаны с достаточно тяжелыми последствиями для провайдеров: продолжительной неработоспособностью объекта, порчей дорогостоящего инженерного и вычислительного оборудования, потерей репутации и оттоком клиентов. При этом пожара в большинстве случае можно было избежать, выполняя ряд нехитрых требований к безопасности.

Если анализировать российскую практику, то только 20% возгораний в ЦОД связаны с неисправностью его оборудования. 80% приходится на так называемый человеческий фактор: некорректно выстроенные процессы эксплуатации, несоблюдение техники безопасности и т. д. Например, причиной пожара может стать загоревшаяся куча тополиного пуха на крыше дата-центра, как в одном из российских кейсов, или коробки от оборудования, оставленные в тамбуре или помещениях ЦОД, прилегающих к серверной.

Сложно представить, что такой востребованный среди клиентов объект, как дата-центр в Страсбурге, был построен с нарушением норм противопожарной безопасности. Подобные площадки проектируются и возводятся в строгом соответствии со стандартами Uptime Institute. Из этого можно сделать вывод, что скорее всего проблема кроется именно в неправильной эксплуатации.

Между тем, принципы обслуживания ЦОД также зафиксированы в стандартах Uptime Institute. В комплексе они позволяют свести практически к минимуму количество возможных инцидентов в дата-центре. Например, в них прописаны регламенты доступа в здание, проведения регламентных работ и т. д. Следуя им, можно обеспечить постоянную доступность объекта на протяжении десятков лет.

Как компаниям застраховать себя от простоев и потери информации

Рекомендации здесь универсальные. Во-первых, стоит обращать внимание на наличие сертификатов Uptime Institute. Предпочтительнее будут те провайдеры, которые смогут предоставить полный комплект документов, включая актуальный сертификат на операционную устойчивость (Tier Certification of Operational Sustainability Uptime Institute). Именно он свидетельствует о грамотно выстроенных процессах эксплуатации.

Во-вторых, при выборе поставщика услуги рекомендуется лично посещать объект. Незазорно попросить провести экскурсию, в том числе на крышу здания, и оценить, как соблюдается порядок в помещениях, не относящихся напрямую к серверным.

Наконец, нельзя забывать про планы восстановления в случае аварий (DRP), регулярно обновлять их в соответствии с новыми рисками, выполнять тестовые переключения, или даже резервировать данные, используя технологии High Availability. Последнее позволит восстановиться на независимой площадке за короткое время, даже если на основной ЦОД упадет метеорит.

Автор — Павел Колмычек, операционный директор КРОК Облачные сервисы

В странах Евросоюза жизнь постепенно входит в прежнее русло: открываются рестораны, разрешаются прогулки – правда, при строгом дистанцировании гуляющих. В России также постепенно снимают карантинные ограничения: для автомобилистов стал доступен каршеринг, начали работать строительные и промышленные компании. Складывается ощущение, что скоро пандемия сойдет на нет, а люди вернутся в офисы.

Но не все так просто. Уже понятно, что поворот к прежней жизни будет очень постепенным. Тем клиентам, которым не терпится окунуться в оффлайн, препятствуют требования Роспотребнадзора. Начиная с марта, все компании должны строго контролировать рассадку персонала, чтобы не допустить заражений коронавирусом и вторую волну заболевания. На практике это означает, что в одном помещении площадью, например, в 50 кв. м. не может находиться более 5 сотрудников. Следовательно, в оффлайн-режиме смогут продолжить работу далеко не все желающие. Тут же возникает вопрос: как контролировать нормы регуляторов, если даже хотя бы часть сотрудников вернется в привычные опен-спейсы?

В ручном режиме это практически невозможно, но с помощью автоматизированных средств – вполне реально. Пример такого инструмента – приложение на мобильных устройствах, которыми могут пользоваться сами сотрудники. С его помощью им предлагается выбрать свободные рабочие места в офисе и забронировать их. А если лимит исчерпан, система просто не даст занять слот. В качестве бонуса – возможность для руководства отследить выполнение санитарной обработки помещений. Действует здесь то же правило: обеззараживание после одной из встреч в помещении не произведено – переговорную комнату выбрать не удастся.

По нашим ощущениям, в посткарантинный период мы увидим всплеск интереса к подобным приложениям, ведь они облегчают жизнь компаниям. И могут быть запущены в кратчайшие сроки за счет того, что работают большей частью из облака.

Тем временем выясняется, что возвращаться в офис на самом деле стремятся не все. По информации Gartner, минимум 10% сотрудников останутся на удаленке – и это в одном из самых консервативных сегментов: в финансовом секторе. О том, что успешно работать без потери производительности можно и из дома, заявляются многие крупные компании, в том числе Oracle, Amazon и Microsoft. Правда, тут стоит заметить, что технологическим компаниям было легче перестроиться к новой жизни: у них есть все инструменты для удалённой работы и частично такая форма практиковалась время от времени если не всем персоналом, то его значительной частью. По данным SuperJob, порядка 20% работодателей вне зависимости от специфики их деятельности планируют продлять дистанционный формат работы. Что ими движет, сказать определенно сложно. Возможно, таким образом они хотят сократить часть операционных затрат: на аренду помещений, на коммунальные платежи. Возможно также, что карантин позволил стереть границу между онлайн и оффлайн-работой, а триал-версия новой парадигмы работы, как и все временное, стала ежедневной реальностью. Пандемия ускорила многие процессы и позволила быстрее сформировать поведенческие реакции. Если до карантина в удалённом режиме работало не более 3% персонала в целом по России, то после его количество, по нашим ощущениям, может увеличиться до 10-20% в зависимости от специфики организации.

Особое место во всей этой истории у облачных сервисов. Во многом благодаря им компаниям удалось так быстро перестроиться и не потерять в эффективности. Организации стали активно пользоваться различными ИТ-инструментами, например VDI, видео-конференц-связью, платформами корпоративного онлайн-обучения. После окончания пандемии спрос на подобные сервисы, конечно, несколько уменьшится, но на нет полностью не сойдет из-за глобального курса на дистанционную работу и уже сформированных привычек. Например, сервисы видеосвязи – Zoom или Cisco Webex – будут применять в своей работе существенно меньше людей, но так как привычка уже сформирована, а продукты хорошо зарекомендовали себя, у них останутся поклонники. В свою очередь это станет плодородной почвой для рынка разработки клиентских сервисов, который и без коронавируса себя в целом неплохо чувствовал, а также для облачного рынка в целом. Именно потому аналитики Gartner утверждают, что в ближайшие кризисные годы за облака можно волноваться в меньшей степени, чем за другие ИТ-услуги.

Автор – Максим Березин, директор по развитию бизнеса КРОК Облачные сервисы, mberezin@croc.ru

Российский рынок облачных услуг, включая публичные и частные облака, в 2017 году вырос на 49% по отношению к предыдущему году и составил 663,74 млн долл. — таковы результаты отчета IDC Russia Cloud Service Market. В IDC считают, что на российском рынке облачных услуг в 2017 году доля ПО как услуги (SaaS) продолжала сокращаться, поскольку малые предприятия все чаще выбирали услуги аутсорсинга. Также аналитики указывают, что интерес крупных и очень крупных компаний к DevOps и аналитике больших данных привел к серьезному росту потребления продуктовых категорий IaaS и PaaS. А принятая в 2017 году программа цифровой экономики будет лишь усиливать эту тенденцию в ближайшие несколько лет.

По мнению аналитиков, публичная модель доставки облачных услуг доминировала, при этом самой быстрорастущей продуктовой категорией стала облачная инфраструктура, а ключевым потребителем этих услуг все чаще становятся достаточно крупные компании из таких отраслей экономики, как розничная и оптовая торговля, банковский и страховой бизнес. Стремление снизить риски, связанные с внедрением новых продуктов, прототипирование решений и интеграция уже имеющихся компонентов все чаще приводят компании к мысли использовать облачные услуги как минимум для создания сред разработки и тестирования.

2017 год ознаменовался ростом интереса к облакам со стороны не только потенциальных потребителей, но и компаний, способных сделать серьезную заявку в качестве поставщиков облачных услуг.

Мы поинтересовались у хорошо известных представителей рынка облачных услуг, каковы предпочтения потребителей облачных услуг, как связана структура потребления облачных услуг с отраслевой направленностью и с размером бизнеса потребителей, какие препятствия приходится преодолевать локальным поставщикам, а также каковы основные тенденции на рынке облачных услуг и каким образом облачные вычисления влияют на ИТ-индустрию России в целом.

Основные проблемы и тенденции. Трансформация ИТ-отрасли России под влиянием облачных вычислений

Сергей Самоукин, заместитель руководителя департамента облачных технологий ГК Softline: «Чем меньше компания, тем она мобильнее и тем охотнее готова использовать все новое, в том числе и облачные сервисы»

В ГК Softline наблюдают тенденцию повсеместного перехода в облака. По словам Сергея Самоукина, заместителя руководителя департамента облачных технологий ГК Softline, многие компании, которые прежде не решались на подобные эксперименты и доверяли исключительно своей инфраструктуре (on-premise) на основе лицензий, начинают постепенно использовать облака, тестировать различные приложения, не являющиеся бизнес-критичными. Позитивный опыт способствует росту доверия пользователя и дальнейшему переводу в облако бизнес-критичных систем.

Михаил Блинов, заместитель руководителя «Техносерв Cloud», считает, что одной из важных тенденций стало распространение гибридных облаков. Эта технология подразумевает, что частное облако или существующий ИТ-ландшафт клиента интегрируется с публичным облаком, и заказчик сам определяет, для каких задач стоит запросить ресурсы из публичной инфраструктуры. Гибридный вариант позволяет добиваться оптимальной гибкости при лучшем соотношении цены и гарантии производительности.

Вторая значимая тенденция — это использование заказчиком облачных сервисов от нескольких провайдеров (сочетание IaaS, SaaS и PaaS). Однако для такого пула сервисов требуются централизованный мониторинг, увязывание элементов друг с другом для сквозной аутентификации в системах, обеспечение безопасности всех систем. Поэтому основной задачей в самое ближайшее время станет интеграция облачных сервисов друг с другом.

Услугой, наиболее востребованной заказчиками, остается IaaS, полагают в компании «Крок». «Компании не просто используют облако для размещения ИТ-приложений, а запускают на основе облачных платформ новые бизнесы и продукты», — говорит Сергей Зинкевич, эксперт по облачным услугам компании «Крок». В первую очередь это компании, чей бизнес развивается по стратегии Digital First — онлайн-ретейл, цифровые банки и различные пользовательские digital-сервисы. Плюс такой модели в том, что от облачных ресурсов можно легко отказаться, например, в ситуации, если проект или внутренний стартап оказался неэффективным.

Самоукин уверен, что в будущем рынок облачных услуг будет динамично расти. Правда, через некоторое время доля IaaS должна снизиться, и на первый план будут выходить сервисы SaaS. При этом он сетует, что поставщики услуг IaaS до сих пор сталкиваются с проблемами каналов связи у региональных клиентов.

Влияние интереса компаний к DevOps на развитие облачного рынка. Смещение интереса компаний от SaaS к IaaS и PaaS.

Интерес к автоматизации и к DevOps меняет сценарии потребления облаков. В облаке «Крок», к примеру, автоматизация управления реализована с помощью Terraform — средства декларативного управления виртуальной инфраструктурой. Это позволяет заказчикам шире использовать возможности облака. По словам Зинкевича, сервис «Туту.ру» использует облако «Крок» как готовую программную среду при запуске новых продуктов и с целью сокращения сроков запуска виртуальных серверов для тестирования. Возросшая доля собственной разработки и кастомизации способствует росту спроса на облака и, в частности, на IaaS как на средство для создания тестовых сред. Разработчик ПО для информационной безопасности Positive Technologies использует облако «Крок» при тестировании новых версий программных продуктов.

Самоукин уверен, что в ближайшие пару лет DevOps будет слабо влиять на развитие облачного рынка России, поскольку в стране сегмент разработки не столь значителен, чтобы определять погоду на облачном рынке в целом. Однако Самоукин признает, что в перспективе этот рынок будет одним из важнейших для облачных провайдеров — крупнейшие игроки мирового облачного рынка отводят значительное место DevOps и предоставляют готовые сервисы по разработке на базе собственных облаков.

Михаил Блинов, заместитель руководителя «Техносерв Cloud»: «Сегодня можно уверенно сказать, что скорость развертывания новых проектов влияет на рынок. От того, насколько быстро будут поставляться релизы, зависит рост бизнеса».

Как указал Блинов, сегодня ситуация такова, что скорость развертывания новых проектов влияет на рынок. От того, как быстро будут поставляться релизы, зависит рост бизнеса. В начале 2018 года компания 451 Research провела опрос, чтобы выяснить, какие технологии будут приоритетными при развитии. В первую десятку вошли технологии создания и управления контейнерами, а также бессерверная архитектура приложений и микросервисы. Вероятно, нас ждет рост популярности контейнеров из облака. Контейнер — это способ еще больше сократить затраты на инфраструктуру, набравший популярность среди разработчиков программного обеспечения. Зрелость платформ контейнерной виртуализации растет, все больше новых разработок будет ориентировано на эту технологию. Поэтому сейчас «Техносерв Cloud» разрабатывает и готовит пока к пилотному запуску новый сервис — облако для разработки DevOps. Это будет платформа, способная максимально упростить жизнь DevOps-разработчикам, тестировщикам и другим вовлеченным в процесс разработки специалистам.

Массовый рынок пользователей будет активно развиваться за счет решений SaaS, так как это рынок не только корпоративного сегмента, но и простых пользователей. Уже сейчас наблюдается спрос со стороны корпоративных заказчиков на IaaS с доработкой под задачи клиента, и чаще всего такие задачи схожи, что в перспективе рождает готовый сервис PaaS, подчеркивает Самоукин.

Первым облачным сегментом, показавшим рост, стала область SaaS, так как именно небольшие компании начали активно использовать такие приложения из облака, как «1С», CRM, почта и пр., делится Блинов. Теперь же вектор лидерства сместился: из облаков растет в первую очередь область IaaS. Это объясняется тем, что сегодня компании переносят в облако системы, которые раньше размещались на собственном оборудовании. С ростом зрелости и доверия к технологии более крупные компании начали переносить в облака системы, обеспечивающие внутренние бизнес-процессы. Зачастую это унаследованные системы, которые перенести в облако в формате SaaS невозможно, поэтому заказчикам нужна просто инфраструктура. Данный сегмент будет расти лидирующими темпами как минимум ближайшие три года, уверен Блинов.

Интересы и предпочтения российских конечных пользователей в отношении предоставления услуг через облако

Для многих предприятий использование облака — это стандарт. «Ретейл одним из первых перешел к гибридным инфраструктурам, чтобы иметь возможность гибко переключать пиковые нагрузки на резервную площадку в моменты промоакций и распродаж», — рассказывает Зинкевич. Один из крупных российских ретейлеров потребительской электроники уже много лет «живет» в облаке «Крок». Компания, используя облачные услуги, получает доступ к вычислительным ресурсам в соответствии с одним из самых строгих SLA на рынке и персональной поддержкой.

Банки и различные сервисы для конечных пользователей используют облака при создании резервных ЦОДов. Поскольку эти компании особенно чувствительны к сбоям и любой простой влияет на лояльность клиентов, потребность в качественном решении Disaster Recovery здесь особенно актуальна. Облака дают возможность оперативно создавать резервную инфраструктуру. Причем при создании архитектуры могут использоваться разные модели: публичное облако, гибридное облако, частное облако с поддержкой выделенной вычислительной инфраструктуры провайдером.

Сергей Зинкевич, эксперт по облачным услугам компании «Крок»: «Компании не просто используют облако для размещения ИТ-приложений, а запускают на основе облачных платформ новые бизнесы и продукты»

«Увеличение числа бизнес-задач, решаемых в режиме реального времени, также стимулирует рост на облачную инфраструктуру, — продолжает Зинкевич. — В первую очередь это аналитика больших данных, требующая гарантированной производительности и высокой доступности вычислительных ресурсов в облаке. Спрос на облака с такими возможностями формируют крупные компании, работающие на массовом рынке, и промышленные предприятия. Они заинтересованы в облаках как среде для анализа больших данных и в облачных IoT-платформах».

По словам Блинова, крупные организации и компании больше склоняются к гибридным облакам. Имея частное облако, они хотели бы гибко масштабировать его за счет внешних ресурсов. Особенно полезен этот сервис для розничных предприятий, интернет-магазинов, банков и других организаций, у которых из-за колебаний спроса нагрузка на ИТ-ресурсы постоянно меняется. Также его удобно и выгодно применять для реализации проектов, требующих значительных дополнительных вычислительных мощностей (к примеру, на время проведения аналитических исследований). Кроме того, сервис целесообразно использовать для обеспечения непрерывности бизнеса, резервного копирования и восстановления после сбоев.

Препятствия, которые приходится преодолевать локальным поставщикам

Как считает Самоукин, у локальных поставщиков есть ряд преимуществ — облако на территории РФ с возможностью соблюдения в полной мере Федерального закона № 152, регулирующего деятельность по обработке персональных данных. Однако российские игроки облачного рынка обычно строят облачные сервисы на готовых платформах (Microsoft Windows Server 2016, VMware), которые сильно уступают глобальным облачным платформам типа Amazon, Microsoft, Google. Функциональность и количество задач, которые можно решить на базе этих глобальных платформ, значительно выше, чем в большинстве облаков локальных поставщиков. И чтобы догнать лидирующую тройку облачного рынка, крупные игроки — например, российские операторы связи — объявили о старте готовых платформенных сервисов на готовых платформах, таких как Azure Stack и Ormuco. Некоторые предпочли не платить за готовую платформу зарубежным компаниям и попробовали построить собственное облако или платформу со схожей функциональностью — это Mail.ru и «Яндекс».

«На рынке облачных сервисов конкуренция очень высока. Помимо крупных зарубежных провайдеров в 2017–2018 годах на российский рынок вышли такие интернет-гиганты, как Mail.ru и “Яндекс”, которые активно стали продвигать себя», — согласен Блинов. Сейчас большинство участников рынка направили все свои силы на наращивание клиентской базы и удержание существующих клиентов, прежде всего путем ценовой политики.

Но, помимо высокой конкуренции, камнем преткновения для провайдеров облачных услуг являются вопросы информационной безопасности. Поэтому важным событием для «Техносерв Cloud» стала сертификация платформы на соответствие требованиям PCI DSS, Федеральному закону № 149 «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» и Федеральному закону № 152 «О персональных данных».

Главным драйвером роста, по мнению Блинова, прежде всего выступает экономика. Коммерческие ЦОДы и организованные на их базе облачные сервисы не только дают экономию, но и помогают решать вопрос скорости изменений в бизнесе, который сегодня все более зависим от цифровизации процессов.

Связь структуры потребления облачных услуг с отраслевой направленностью и размером бизнеса потребителей

В целом прослеживается следующая тенденция: чем меньше компания, тем она мобильнее и тем охотнее готова использовать все новое, в том числе и облачные сервисы. Крупные игроки тоже готовы использовать, но процесс согласования такого использования долгий, иногда занимает 2–3 года, делится Самоукин. Крупные промышленные компании пока слабо используют облака (главным образом из-за безопасности), при этом готовы арендовать оборудование.

На самом деле четкой отраслевой специфики нет, считает Блинов, сегодня услугами внешних облачных сервисов и коммерческих ЦОДов пользуются компании из всех сфер бизнеса.

Прогнозы по расходам на облачные сервисы в России на ближайшую пятилетку

В Softline считают, что расходы на облачные сервисы значительно вырастут, но спрогнозировать насколько — сложно. Бесспорно лишь, что рост в 50% в год — далеко не предел.

В «Крок» ожидают, что компании продолжат инвестировать в облачные сервисы и увеличат бюджеты на облака. Только в текущем году зафиксирован рост спроса на публичное облако «Крок» в пределах 20–25%. В следующем году компания прогнозирует более интенсивный рост. В том числе — за счет управляемых сервисов по аутсорсингу вычислительной инфраструктуры, предоставляемых на базе облачной платформы и дата-центров.

В настоящее время облака — один из самых быстрорастущих сегментов ИТ-рынка в России. В «Техносерв Cloud» полагают, что этот сегмент и дальше будет активно расти. В ближайшие годы сохранятся имеющиеся тенденции и наибольшие расходы заказчиков по-прежнему будут приходиться на IaaS и гибридные облака.

***

Становится понятно, что компании все чаще расценивают ИТ-автоматизацию как инструмент повышения эффективности, а быстрое внедрение способно дать конкурентное преимущество на рынке. В IDC считают, что ключевыми драйверами роста потребления облаков будут: мобильность; необходимость гибкости ИТ для поддержки трансформации бизнеса; необходимость высокой доступности и реализация стратегии восстановления после сбоя для обеспечения непрерывности бизнеса; снижение сложности ИТ и достижение экономического эффекта; снижение общей стоимости владения; временная нехватка мощностей; требования безопасности.

По прогнозу, рынок облачных услуг будет и дальше расти в 2018 году и увеличится на 21% в долларовом выражении. В пятилетней перспективе, согласно исследованию IDC, объем потребления облачных услуг составит 1,49 млрд долл.

Несколько последних лет все дружно говорили о стагнации рынка ERP-систем. Ситуация выглядела настолько безнадежно, что появились мнения о бесперспективности ERP как класса решений. Но недавно вышел отчет IDC, согласно которому объем российского рынка корпоративных систем за 2017 год вырос в долларовом выражении почти на 30% и составил 819 млн долл. При этом решения по управлению ресурсами предприятия (ERP) стали не только крупнейшим сегментом рынка, но и самым динамичным. Под воздействием каких факторов произошел столь заметный рост и насколько длительным он окажется? Мы поинтересовались мнением нескольких заметных игроков рынка.

Не «отскок», а тенденция

Светлана Гацакова, директор департамента корпоративных информационных систем ALP Group: «Первый по значимости фактор – это смена поколения заказчиков ERP-систем. В крупных организациях становится все больше руководителей высшего звена, получивших современное бизнес-образование в сильных школах управления»

«Сегодня падение в большом сегменте ИТ-рынка не может смениться масштабным “отскоком”, даже если вдруг общее состояние экономики резко улучшится. Пока происходит падение рынка, потребности предприятий во многом меняются. Но еще быстрее меняются технологии, и, когда возникает возможность роста, старые проекты, как правило, либо уже не востребованы, либо воплощать их в жизнь нужно иначе», – уверена Светлана Гацакова, директор департамента корпоративных информационных систем ALP Group. Масштабный рост могут дать только большие долгосрочные изменения потребностей заказчиков – в сочетании с существенно изменившимся технологическим ландшафтом, который позволяет решать классические и новые задачи организаций иначе и лучше. Сегодня все эти условия есть, и поэтому на российском ИТ-рынке наблюдается начавшийся рост сегмента ERP. Это действительно долгосрочная тенденция.

В IBS наблюдающийся рост во многом связывают с восстановлением рынка масштабных проектов внедрения ERP-систем. «В 2017 году сразу несколько крупных компаний начали масштабные ERP-программы. Поскольку такие программы, как правило, длятся не один год, они будут значимо влиять на рынок и в последующие периоды», – полагает Семен Данилов, директор департамента корпоративных решений в IBS. При этом продолжает сохраняться устойчивый спрос на консалтинг в области развития ERP-решений.

Факторы роста

«Мы также видим рост направления ERP, он связан с двумя факторами. Во-первых, появились недорогие ERP-решения российских разработчиков, в частности компании “1С”. Поэтому многие компании, у которых не хватало средств на покупку зарубежных решений, внедряют ERP сейчас. Во-вторых, мы отмечаем рост спроса со стороны производственных предприятий», – говорит Евгений Завьялов, директор по бизнес-приложениям «Крок». Если совсем недавно производственные компании выбирали ERP-системы для автоматизации закупок или управления складом, то сейчас серьезное внимание направлено на автоматизацию главного процесса – производства. Такой интерес тоже вполне объясним: в текущей экономической ситуации многим компаниям довольно сложно расти и развиваться. Поэтому руководство смещает фокус на внутреннюю эффективность как источник прибыли.

«Первый по значимости фактор – это смена поколения заказчиков ERP-систем», – полагает Гацакова. В крупных организациях становится все больше руководителей высшего звена, получивших современное бизнес-образование в сильных школах управления. Сегодня эти школы основное внимание уделяют тому, чтобы привить выпускникам навыки принятия управленческих решений на основе объективных данных, а не субъективных ощущений и волюнтаризма. В таких бизнес-школах и вузах в ходе преподавания экономических предметов сразу даются практические навыки из разряда «как получить и обработать данные, чтобы решить эту управленческую задачу». Пройдя такую практику, управленцы понимают особенности различных видов данных, не боятся их и потому избегают множества ошибок. Менеджеры новой волны нацелены на постоянное взаимодействие с информационной системой как с необходимым источником первичных данных.

«Не могу сказать, что новое поколение менеджеров особенно сильно в информационных технологиях как таковых, но они оперируют не просто формулами и теоретическими понятиями, а зачастую уже понятиями систем», – говорит Гацакова. И они хорошо понимают, как должны быть сформированы нужные им данные, как организован весь процесс их извлечения, консолидации и аналитической обработки.

Участники рынка ERP, которые своевременно заметили эту тенденцию и успели перестроить свою работу, ощущают новый всплеск интереса к ERP и начинающийся подъем этого рынка – настолько мощный, что его можно назвать вторым рождением российского рынка ERP. А остальные ощущают катастрофическое сужение того же самого рынка.

Интеллектуализация систем

Следующий фактор, также стимулирующий рост ERP-рынка, – это кадровый голод, который, как и любая нехватка персонала, способствует расширению и углублению автоматизации.

Евгений Завьялов, директор по бизнес-приложениям «Крок»: «Если совсем недавно производственные компании выбирали ERP-системы для автоматизации закупок или управления складом, то сейчас серьезное внимание направлено на автоматизацию главного процесса – производства»

 Нынешний кадровый голод вызван сразу несколькими серьезнейшими причинами: демографической ситуацией, трудностями интеграции поколений Y и Z в систему работы современных предприятий, отмиранием одних специальностей и зарождением других, по которым вообще нет сложившегося рынка труда. В то же самое время появляются доступные технологии роботизации, уже способные заменить человека там, где требуется выполнение стандартизованных операций. И кадровый голод, и роботизация – это масштабные долгосрочные тенденции.

«Особо подчеркну, что глубокая автоматизация и даже роботизация отдельных участков хорошо согласуются с ростом интереса к ERP и управлению на основе объективных данных», – отмечает Гацакова. Качественная роботизация позволяет эффективно бороться с ситуацией, когда высококвалифицированные специалисты должны значительную часть времени заниматься рутинными делами.

В связи с автоматизацией и постоянным взаимодействием менеджеров с ERP-системами возросла важность решений, которые прежде с ERP напрямую не связывали, – например, распознавание речи и интеллектуальное выполнение речевых команд, заданных в свободной форме. Технологии, являющиеся строительными блоками таких решений, существовали и раньше, но сейчас их качественные реализации стали гораздо более доступны.

Западные вендоры вновь стали подогревать интерес к системам управления предприятием. Теперь – опираясь на концепцию «интеллектуальных ERP» (iERP) и пытаясь создать вокруг нее новую товарную категорию. Но здесь перспектива зависит от того, как поведут себя заказчики. Пойдут ли они на новый круг закупки импортного ПО или дадут российским ИТ-компаниям возможность создать свои модули?

И конечно, нельзя не отметить мощный фактор, воздействующий на российский рынок ERP, – цифровизацию российской экономики, на которой уже второй год делает акцент президент России. Здесь что ни тезис, то масса управленческих задач, которые надо решать средствами цифровой трансформации. Более того, речь идет даже о целевых кредитах под очень низкий процент малому и среднему производственному бизнесу на смену технологий.

Нехватка кадров может стать барьером

Вряд ли рост сегмента ERP мог быть еще больше, ведь предприятия и отрасли должны «созреть». И незрелость многих предприятий, которые не дошли до идей трансформации бизнеса, является не меньшим сдерживающим фактором, чем недостаточное финансирование. Но популяризация курса на цифровизацию началась, и о ней уже говорят.

«О наших заказчиках могу с уверенностью сказать, что они уже начинают экспериментировать в области цифровизации, так как считают ее своевременной и перспективной», – констатирует Гацакова. В целом в масштабах рынка приходит осознание того, что «уже пора», но пока у большинства компаний нет понимания того, «что и как сделать».

«Что касается сдерживающих факторов, то в производственном секторе я бы таковым назвал дефицит квалифицированных ресурсов. Сегодня мало профессионалов в области автоматизации производства, и это, в свою очередь, может погубить потенциал рынка ERP», – считает Завьялов. Спрос на решения высокий, высококлассных кадров не хватает, поэтому появляются некачественные проекты. Однако похожая ситуация наблюдалась лет 15 назад в финансовом секторе, поэтому в целом понятно, что именно следует предпринять ИТ-компаниям и интеграторам.

«Основная проблема – потенциальная нехватка квалифицированных специалистов по внедрению», – согласен Данилов. В предыдущие три-четыре года многие интеграторы, учитывая неопределенную ситуацию на рынке и нестабильный спрос, не вкладывались серьезно в развитие персонала, а предпочитали набирать под проекты уже опытных специалистов. Это может оказаться барьером, сдерживающим быстрый рост рынка в последующие годы.

Рост продолжится

Семен Данилов, директор департамента корпоративных решений в IBS: «В ближайшие пять лет можно ожидать появления большого количества проектов перевнедрений ERP. Не миграций, а именно перевнедрений, которые дадут возможность серьезно трансформировать бизнес-процессы компаний с учетом новейших возможностей систем»

Все факторы, влияющие на рынок, – долговременные и уже начавшие действовать. Поэтому можно быть уверенными в том, что рынок ERP продолжит количественный рост, меняясь при этом структурно и порождая новые рыночные ниши.

«Думаю, на рынке ERP сейчас начнется “гонка новых решений”: компания, которая раньше и более качественно внедрит их у себя, получит мощные конкурентные преимущества, – полагает Гацакова. – Именно такие компании будут постепенно занимать все большую долю рынка, налаживать взаимодействие и совместными усилиями устанавливать новые правила игры. Основной фактор сейчас – это время, и его нельзя упустить».

«Если производственные проекты покажут свою эффективность, то рост, безусловно, продолжится. Если же проекты снова окажутся “тяжелыми”, то можно ожидать стагнации, поскольку производственные компании уже не в первый раз обращаются за подобными решениями», – выражает опасение Завьялов.

«Мы ожидаем уверенного роста рынка. Многие функционирующие сейчас ERP-системы были внедрены в нулевых годах. За прошедшие 10 лет эти системы в большинстве своем устарели технологически. Они становятся все более сложными и нестабильными. Необходимы изменения, а они либо невозможны, либо сроки их реализации недопустимо велики», – говорит Данилов.

Кроме того, производители постоянно развивают и совершенствуют свои ERP-системы, выпускают новые версии, которые все дальше уходят в своем развитии от текущих клиентских инсталляций. Наконец, несмотря на сложную экономическую ситуацию, возрастает здоровая деловая активность в России в целом.

В итоге в ближайшие пять лет можно ожидать появления большого количества проектов перевнедрения ERP. Причем не просто технических миграций на новые версии ПО, которые практически не позволяют избавиться от накопленной кастомизации, а именно перевнедрений, которые дадут возможность серьезно трансформировать бизнес-процессы компаний с учетом новейших технологических возможностей ERP-систем.

Заказчики стали другими?

«Основная потребность заказчиков, которую мы сейчас наблюдаем, – это гибкость и скорость. Если раньше надо было все тщательно продумать, спроектировать, а потом и реализовать, то сегодня делать это приходится с учетом новых реалий», – подчеркивает Гацакова. Сейчас все больше компаний начинают осознавать, что нужно максимально подстраиваться под скорость, с которой происходят изменения в деловой среде и в сфере технологий. Без методик DevOps и Agile невозможно обеспечить требуемые гибкость, скорость и адаптивность.

Завьялов подчеркивает растущий интерес компаний к автоматизации и планированию производства, к решениям по эффективному, бережливому производству. Востребованы решения по планированию цепочек закупок вне отрыва от производственных процессов и финансового планирования, нормативы и производственные карты.

«Кроме того, появляется все больше проектов, в которых ERP работает в связке с другими технологиями: это и чат-боты, которые облегчают процесс взаимодействия конечных пользователей с системой, и Интернет вещей, дающий возможность не заносить данные вручную, а автоматически собирать их с датчиков», – констатирует Завьялов. Кроме того, он выделяет внедрение электронных подписей и документооборота, а также работу с большими данными, которая позволяет быстрее и эффективнее анализировать накопленную в системах информацию.

Для заказчиков одна из самых сложных проблем – это получение объективных данных, причем все чаще в реальном времени, и не только внутренних, но и внешних. Фактически сформировалась потребность в системах, способных прогнозировать события и даже проактивно рекомендовать заказчикам соответствующие действия. На эти тренды все больше и ориентируются компании.

Цифровизация окружающего мира влечет изменения во всех сферах человеческой деятельности. Трансформируются сознание людей, их восприятие окружающей среды и методы потребления информации. Как должна измениться сфера управления персоналом в эпоху технологической революции, стало главной темой конференции «Smart HR: цифровые технологии в управлении персоналом», организованной «Ведомостями».

Данных не хватает даже в Mail.Ru

Что такое цифровизация HR? Это не просто ситуация, когда появляется много данных. Самое главное – появляются способы их обработки. Следовательно, меняются процессы и способы принятия решений на основе этих данных.

Ольга Филатова, вице-президент по персоналу Mail.Ru Group: «Методика подбора персонала с помощью искусственного интеллекта уже доказала свою эффективность: в четыре раза снижается стоимость подбора, вдвое – время закрытия вакансии»

«У нас нет отдельного ИТ-департамента, практически все сотрудники так или иначе связаны с ИТ. Было бы странно, если бы мы не экспериментировали с технологиями в области управления персоналом», – говорит Ольга Филатова, вице-президент по персоналу Mail.Ru Group. В компании много математиков, работающих с искусственным интеллектом и обрабатывающих персональные данные. Некоторые клиенты обращаются к этим специалистам и просят сделать продукты для HR – например, прогнозную аналитику по уходу сотрудников, по соответствию сотрудников корпоративной культуре, просчитать вероятность прохождения ими испытательного срока. Все такие модели сначала испытываются «на себе», и это позволяет HR-службе быть на передовой технологий.

Уже зарекомендовала себя методика подбора персонала с помощью искусственного интеллекта, в Mail.Ru ею активно пользуются. Этот подход уже доказал свою эффективность: в четыре раза снижается стоимость подбора, вдвое – время закрытия вакансии.

Тем не менее пока не хватает данных для оценки кандидата без участия рекрутера. Недавно производитель товаров питания и продуктов для дома Unilever объявил о внедрении решения для анализа видеорезюме HireVue применительно к одной из массовых вакансий. Все данные о кандидате анализирует система, рекрутер-человек включается только на стадии финального интервью. В ходе этого проекта показаны неплохие результаты. Российские компании – Skillaz и VisionLabs – пытаются строить аналогичные модели на российском рынке. Технологии отработаны, не хватает лишь данных: нужны данные о сотнях тысяч людей, которые уже успешно прошли собеседование по этой вакансии (и, наоборот, провалили его).

«Уже есть технологии, методы и первые проекты. Но пока качество моделей не слишком хорошее из-за того, что данных либо не хватает, либо они непригодны для анализа. А значит, надо всерьез заниматься сбором данных и следить за их качеством», – считает Филатова.

Цифровой след сотрудника

«Мы не бросаемся в омут с головой после выхода очередной модной книжки. Однако тема цифровой трансформации все-таки серьезна, несмотря на все признаки классического пузыря», – уверен Станислав Цырлин, вице-президент по кадрам и системе управления Новолипецкого металлургического комбината. Ближайший год в компании пройдет под знаком внедрения платформы SuccessFactors. Ничего нового в этом решении нет: традиционные модули, объединенные в единую систему управления персоналом. Элементом ноу-хау должна стать единая база данных персонала. Задумка руководства в том, чтобы не просто собрать досье, а создать единую, сквозную «умную» базу данных, дающую максимальное представление о том, чем человек уже занимался, что он умеет и к чему питает склонность. Это должно сильно помочь в формировании кросс-функциональных и кросс-площадочных групп и нестандартном карьерном планировании. В итоге HR-служба рассчитывает получить «цифровой профессиональный след» всех сотрудников, чтобы принимать осознанные долгосрочные карьерные решения.

Кроме того, компания продолжает внедрять корпоративный портал, насыщать его кадровыми сервисами. Сейчас там есть заказ справок, оформление отпусков и командировок. Системы самообслуживания сотрудников будут развиваться, и вскоре сервисы должны стать мобильными.

Что касается роботизации, то во многом ее актуальность в HR определяется стоимостью ресурсов. Стоимость административного персонала у нас пока несравнима со стоимостью на Западе. Мотивация роботизировать бизнес-процессы усиленными темпами невелика, особенно на фоне огромной организационной трансформации. Тем не менее исследование кадровых процессов, проведенное в НЛМК аналитиками Ernst &Young, выявило участки, уже готовые к роботизации, и даже посчитан экономический эффект. На ближайшие два года руководство компании оставило три направления, в которых будет вестись работа: персональная рассылка извещений о транзакциях; уход от бумаги – обработка отсканированных документов и их индексация; роботизация контакт-центра – автоматическая подготовка как письменных, так и устных ответов.

«Роботы не ошибаются, они трудятся круглосуточно и гораздо быстрее человека. А высвободившихся людей можно будет загрузить более творческой и интересной работой», – констатирует Цырлин.

Сервисы вместо HR-специалистов

Вера Соломатина, директор по персоналу SAP CНГ: «Мы фокусируемся на упрощении HR-организации, и одним из столпов является стандартизация процессов»

«Мы фокусируемся на упрощении HR-организации, и одним из столпов является стандартизация процессов», – говорит Вера Соломатина, директор по персоналу SAP CНГ. До того как руководство затеяло трансформацию кадровой функции, в каждом представительстве компании были внедрены свои решения, и локальный HR-отдел занимался и подбором, и развитием персонала, и кадровым делопроизводством.

Когда было принято решение о цифровой трансформации, концепция изменилась. В структуре централизованного кадрового департамента появились HR-бизнес-партнеры (они отвечают за развитие персонала и кадровую стратегию во вверенном подразделении), сервисные службы и центры экспертизы.

Например, чтобы сотрудник мог получить какой-либо документ, ему надо создать электронное обращение (тикет) в HR или зайти на корпоративный портал и получить документ автоматически. Этими сервисами покрывается огромное число локаций, где физически нет HR-сотрудников.

Было внедрено достаточно много мобильных приложений, дающих возможность удобно получать информацию и обмениваться ею со своими коллегами. Произошла трансформация сервисов от «Мы принимаем ваш запрос» к «Мы предлагаем решение».

В рамках всей компании работает когнитивная аналитика на основе больших данных. Для направления HR есть несколько ключевых решений.

Приложение Resume Matching позволяет, введя в систему неформализованное описание вакансии, найти в базе резюме наиболее подходящих кандидатов; Job Standardization дает возможность ввести в систему описание вакансии и после этого категоризировать ее, то есть определить, что это на самом деле уже существующая вакансия с определенным названием, должностной инструкцией, зарплатой и правилами найма; Employee Flight Risk Prediction прогнозирует риск оттока наиболее ценных сотрудников; Conversational AI Platform является основой для чатботов и прочих автоматизированных помощников по всем линиям бизнеса; Bias Language Checker приводит вакансии к нейтральному виду, чтобы удалить из их описания параметры, которые могут быть отнесены к дискриминации по какому-либо признаку. Последнее из перечисленных приложений для России пока неактуально, но есть страны, где оно активно используется.

Борьба за таланты

Во многих компаниях сейчас остро стоит вопрос, как привлечь наиболее ценных сотрудников, как их удержать и мотивировать. Причем речь идет не только о вовлеченности, но и об опыте работы в компании – так называемом employee experience.

«Все активнее идет борьба за таланты. Если раньше мы думали, к кому из конкурентов уйдут сотрудники – Microsoft, SAP или Oracle, то теперь новыми работодателями вполне могут стать, например, Сбербанк или любая крупная производственная компания», – признает Ксения Шумакова, директор по работе с персоналом IBM в России и СНГ. Кросс-индустриальность обострила ситуацию. Приходится держать ухо востро и искать те конкурентные преимущества, которые позволяют работодателю быть интересным сотрудникам.

Вовлеченность тоже влияет на эффективность сотрудников. Среди персонала все больше миллениумов, через десять лет их будет около 70%. У этого поколения свои специфические требования: слово «надо» для них значит мало, им важнее «хочу», они воспринимают рабочее пространство как потребители, ожидая от компании хороших сервисов – не хуже тех, что доступны в повседневной жизни.

Приходится учитывать, что неудовлетворенный сотрудник понесет свою неудовлетворенность дальше – к клиенту. А значит, мотивированность сотрудников непосредственно влияет на результаты компании.

В IBM выделяют «пять П» – направлений для создания «лучшего опыта» сотрудника.

Первым является персонализация. Сотрудник не хочет быть одним из многих, он хочет ощущать свою индивидуальность, иметь свой профиль, влиять на рабочее пространство. В прошлом году в компании организовали специальную группу по изменению рабочего пространства и учли пожелания персонала компании.

Второе направление – прозрачность. Стратегия компании должна быть понятной для сотрудников. Сюда же можно отнести политику открытых дверей, когда любой сотрудник может обратиться к первому лицу компании.

Третьим является простота. Сотрудник не должен задумываться, какую кнопку нажать, чтобы найти информацию, – все должно быть легко и удобно. Тогда он сможет сконцентрироваться на своих трудовых обязанностях.

Четвертый принцип – подлинность. Часто слоганы, которые мы слышим, расходятся с реальным положением дел. Надо быть честным со своими сотрудниками. Кроме того, культура компании должна совпадать с внутренними потребностями специалиста.

Наконец, переговоры. У персонала должно быть право голоса, и голос каждого должен быть услышан. Более того, сотрудники, особенно молодые, хотят получать обратную связь, причем регулярно.

«В прошлом году мы провели реорганизацию системы управления эффективностью, перешли на систему непрерывной обратной связи – continuous feedback», – рассказывает Шумакова. Как говорится, сотрудники приходят в компанию, а уходят от менеджера. Специалисту крайне важно получать персонифицированную обратную связь – знать, что у него хорошо, а что – не очень. Причем во втором случае отзыв должен быть не негативным, а конструктивным.

«Маленькие удобства» для сотрудников

Полина Хабарова, HR-директор «Крок»: «Самые интересные примеры цифровизации HR в последнее время связаны с роботизацией функций – например, использование чат-ботов»

По мнению Полины Хабаровой, HR-директора компании «Крок», HR-департамент должен сам влиять на процессы цифровой трансформации. И внутри компании, и вовне можно подметить тенденции, которые влияют на развитие функции HR и процессы цифровизации в целом.

«Конечно, мы автоматизировали все кадровые процессы. Уже никому в голову не придет прийти в кадровую службу за справкой», – подчеркивает Хабарова. Сотрудник нажимает в личном кабинете нужную кнопку, и документ появляется на принтере у финансиста, тот сразу ставит на него печать. Однако это автоматизация, а цифровизация заключается в соединении живого и неживого с помощью цифрового инструмента.

Самые интересные примеры в последнее время связаны с роботизацией каких-либо функций – например, использование чат-ботов. Во время сессии по дизайн-мышлению, в которой участвовала часть HR-команды, удалось собрать неплохие идеи, касающиеся роботизации. Были выделены процессы, которые приносят мало ценности, но на которые тратится много времени.

Например, в компании существовал автоматизированный процесс заказа и управления обучением, и его обработка занимала 8 часов. Выяснилось, что при помощи платформы управления бизнес-процессами и роботов все можно сделать за 15 минут. Кроме того, в чат-боты был переложен процесс онбординга – адаптации новых сотрудников. Полная их адаптация проходит за год, и весь этот период должен отслеживаться и контролироваться, в том числе с помощью инструментов геймификации.

Заказ командировок также был автоматизирован, но все равно требовал времени, к тому же для удобного их оформления был желателен доступ к ноутбуку. Сейчас с помощью бота в Telegram (этот канал коммуникаций был признан наиболее удобным для сотрудников) все делается быстро и удобно на смартфоне. Но самый удобный и очень простой сервис – гостевой Wi-Fi в офисе, реализованный в целях безопасности. Раньше приходилось узнавать пароль у секретаря и пытаться его правильно ввести. Сейчас сотрудник пишет боту «Wi-Fi», в ответ получает пароль, затем копирует его и отправляет своему гостю.

«Преимущество времени, в котором мы живем, заключается в том, что для получения самой современной системы не нужно ничего самому создавать. Необходимо уходить в облака, отказываясь от тяжелых решений. И HR может служить в этом примером», – резюмирует Хабарова.

***

Нынешнее поколение сотрудников ждет от компании такого же уровня сервисов, какой они привыкли получать «снаружи» в качестве клиента. Инструменты цифровизации, применяемые в HR, хорошо взаимодействуют с информационными системами, собирая всю информацию в единой точке. И эти «маленькие удобства» помогают делать жизнь сотрудников приятнее.